Смерть как фикция

Поскольку всё сущее представляет собой лишь непрестанный процесс перетекания форм и состояний ци, то вопрос о смерти вообще может быть снят. Есть только переходы от одних состояний к другим, но не уничтожение. Конечно, конкретные формы и проявления исчезают. Но исчезновения никак не затрагивают собственно сущего. Только глупец, который отождествляет своё "я" с тем или иным состоянием сущего, может говорить о смерти. Для мудреца, напротив, существует лишь радостное ожидание нового приключения, удивительного превращения. Он, например, может стать печенью мыши или лапкой насекомого, даже тем и другим одновременно. Поэт Цзя И писал:

Дорожит своей жизнью глупец,
презирая других, лишь собою гордится,
но мудрец видит глубже: сущее
не обратится в ничто.

Подобного рода фрагментов много и в даосских текстах, прежде всего в "Чжуан-цзы". Один из самых красноречивых повествует о том, как Чжуан-цзы распевал песни, ударяя в таз, по сле смерти своей жены. В это время его навестил друг и оппонент философ Хуэй Ши, и удивился такому поведению. Чжуан-цзы сказал: "Когда она умерла, мог ли я поначалу не опечалиться? Скорбя, я стал думать о том, чем она была вначале, когда ещё не родилась. И не только не родилась, но ещё не была телом. И не только не была телом, но не была даже дыханием. Я понял, что она была рассеяна в пустоте безбрежного Хаоса. Хаос превратился - и она стала Дыханием. Дыхание превратилось - и стало Телом. Тело превратилось - и она родилась. Теперь настало новое превращение - и она умерла. Всё это сменяло друг друга, как чередуются четыре времени года. Человек схоронен в бездне превращений, словно в покоях огромного дома. Плакать и причитать над ним - значит не понимать судьбы. Вот почему я перестал плакать". Подобная точка зрения ведёт к отказу от отождествления личности с индивидуальным и эфемерным "я" и к восприятию себя как части всего сущего.
Идея всеединства нашла своё наиболее зрелое выражение в китайском буддизме, а именно в школе Хуаянь с её знаменитой интерпретацией канонического буддийского текста "Аватамсака сутры" (кит. "Хуаянь цзин"). Там говорится о сети бога Индры из драгоценных камней. Каждый камень содержит в себе все прочие, и сам содержится во всех прочих каменьях. "Всё в Одном, Одно во Всём, Всё во Всём, Одно в Одном" - классическая формула всеединства. В нём для смерти просто не остаётся места. При таком подходе исчезает разница между даосизмом и буддизмом, между Великим Комом "Чжуан-цзы" и единым, абсолютным сознанием (и синь) Будды.