Великий Ком

В даосских философских текстах ("Чжуан-цзы" и др.) противоположные понятия "жизнь" - "смерть" часто рассматриваются в связи с другой парой "сон" - "бодрствование". Это выражает общую идею Чжуан-цзы (автор одноимённого текста), который стоял на позиции "уравнивания сущего". Мыслитель отрицал какие-либо реальные границы и различия между вещами. Реально лишь единое целое, Великий Ком (да куай). Целое объемлет все кажущиеся противоположности. Границы между жизнью и смертью, сном и бодрствованием, прекрасным и безобразным относительны и иллюзорны. Свою призрачную реальность они обретают лишь благодаря человеческому рассудку. Он искусственно делит реальность, вносит в Великий Ком границы, оппозиции, противопоставления. Рассудок всё систематизирует, раскладывает по полочкам, отделяет одно от другого.
В "Чжуан-цзы" есть два фрагмента, красноречиво выражающие эту позицию и касающиеся проблемы жизнь - смерть. Во второй главе говорится: поскольку мы не знаем природы смерти, мы не можем утверждать, что, умерев, мы не будем сожалеть, что держались за жизнь. Более того, автор даже допускает, что смерть переводит людей в некий родной им мир, утерянный при рождении: "Как нам знать, не будет ли чувство умершего подобно чувству человека, в детстве потерявшего свой дом, а теперь наконец-то нашедшего дорогу обратно?". Здесь же мыслитель допускает сравнение жизни со сном, а смерти - с пробуждением: "Как мне знать, не заблуждение ли привязанность к жизни? Как мне знать, не похож ли страх смерти на чувство человека, потерявшего в детстве родной дом и не знающего, как туда вернуться?.. Откуда мне знать, не раскаивается ли умерший, что он хватался за жизнь?.. Когда спят, то не знают, что они спят; во сне даже гадают по снам и, лишь проснувшись, понимают, что то был сон. Но есть и великое пробуждение, после которого сознают, что прежде был великий сон. А глупцы думают, что они бодрствуют, точно зная, кем они являются: "Я - царь, я - пастух" - так они уверены в своём знании себя. И ты, и Конфуций - оба вы спите. И я, который говорю вам, что вы спите, тоже сплю". В 18-й главе даосский мудрец идёт ещё дальше и словами черепа давно скончавшегося человека на предложение воскресить его отвечает, что не променяет суету и мелочность жизни на блаженство единения со всем сущим, обретаемое в смерти. Такое блаженство превосходит наслаждения земных владык и царей.
Однако идея обретения блаженства в смерти не нашла своего развития в рамках даосской традиции. Последняя становилась на позиции жизнеутверждения, предаваясь поискам бессмертия, либо соглашалась с учением о жизни и смерти как фазах перемен и превращений единого сущего.